Глава I

Милица упала на колени, беспомощно закрывая голову руками. По виску текла липкая теплая кровь, и когда пальцы девушки нащупали узкую рану, она вздрогнула. В ушах свистело так, что хотелось закричать от боли, молить о спасении. Кого угодно, что угодно!  Припадая на правый локоть, девушку скрючилась на земле, закрывая уши свободной рукой. Глаза щипало от пыли и песка, набившегося во все щели после падения.
- Мила! – ее окликнули.
Она даже не сделала ничего, чтобы пошевелиться. Каждое движение приносило ужасную боль, которую девушка едва ли могла терпеть. Стиснув зубы, она ждала пока человек не доберется до нее. Вскоре властная мужская рука терпеливо перевернула Милицу на спину и задержалась на шее. Проверяет, - подумала Милица отстраненно.
- Мила, Милочка, с тобой все хорошо? – взволновано спросил голос мужчины.
Милица закрыла глаза. Кто это? С кем она была в этом проклятом самолете.. Родители?.. Нет, мама осталась в Москве, чтобы ухаживать за братом.. А у папы работа. Подружки?.. снова нет, они не захотели лететь на стажировку в Канаду. Тогда кто?!
- Господи, Мила, скажи хоть что-нибудь! – взмолился голос, и Мила с трудом его узнала.
Это Алекс, ее парень. Они познакомились шесть лет тому назад, на выпускном балу в школе. Он пришел тогда на праздник младшей сестры, а ушел уже с Милицей. Мила сделала движение рукой, давая понять, что слышит его и узнала. На ее щеке тут же был запечатлен благодарный поцелуй, порывистый и неожиданно страстный.
- Ты лежи, Милочка, я сейчас попробую найти что-нибудь! Бинт.. тряпку.. – слова Алекса стали несвязными и поспешными.
Милица глубоко вздохнула. У нее тут же запершило в горле, она закашлялась, с трудом силясь подняться на ноги. Открыв глаза, она перевернулась на бок. Ей даже удалось опереться здоровой ладонью в грязный красновато-серый песок, усыпанный еловыми иголками, и привстать. Рядом с ней лежала женщина, ее руки были в крови, она тщетно пыталась закрыть рану на груди ладонями, но кровь не останавливалась. Хуже того, только усиливалась.
Мила передернуло от приступа тошноты. Лишь закрыв на секунду глаза, она сумела привести себя в чувство: «У тебя только царапина на голове, ты видишь женщину, которая возможно умрет и еще тебя мутит от неприязни?!» - подумала она, злясь на саму себя. – «Встала и помогла!».
Легко сказать. Мила сделала глубокий вздох. Поползла к женщине, время от времени оглядываясь по сторонам. Алекса нигде не было, но и она сама вдруг почувствовала, - сейчас Александру здесь не место. Она даже аргументировать подобные чувства не смогла, хотя мысленно отругала себя за подобные мысли. Она сделала еще один неуверенный ползок.
- Руки! – попросила женщина, скорбно оглядывая девушку.
- Я сейчас, - спешно произнесла Мила, окидывая быстрым взглядом место трагедии.
Ни тряпки, ни подходящего клочка одежды. Стоп! Одежда.
Грубым движением Милица сорвала с себя платок из льняной ткани. Сложив вчетверо, она приложила ткань к порезу на груди у женщины. Та застонала, так громко и печально, что у Милы защемило в душе.
Ее сбили в сторону. Точнее быстрым и умелым движением схватили в охапку и потащили прочь. Женщина протянула руки к Миле, но Милица уже не увидела этого.
- Что ты делаешь?! – закричала она, вырываясь из рук Алекса. – Я же помогаю женщине! Отпусти меня немедленно! Алекс!
- Погоди, любимая, - твердо сказал Александр, перехватывая девушку по-удобнее. – У тебя помутнение в голове из-за этой раны. Сейчас ты должна позаботиться о себе, милая. Я принес тебе бинт, удалось разыскать. Ну-ка, сядь, я перевяжу твою чудесную головку.
- Ты что не понимаешь?! – Мила в недоумении воззрилась на своего парня. – Она же умирает!
- Все умирают, милая, - сказал Алекс будничным тоном. – Может это ее судьба..
- Ты думаешь, что говоришь?! – снова повысила голос Милица. – Какая судьба?! Мы можем ее спасти, мы можем дать ей шанс выжить, а ты говоришь судьба какая-то!
- Успокойся, о ней позаботятся. Вот, готово.
Он улыбнулся так умиротворяюще и спокойно, что Мила остыла. Она прижалась к груди Алекса. Одна часть ее сознания умоляла ее не делать этого и вернуться к женщине, которая страдала там – на поле смерти; другая же часть – была рада, что весь кошмар закончился. Закончился для нее, Милы.

Глава III

Кора повертелась перед зеркалом, придирчиво осматривая свой нехитрый наряд: светлые джинсы, белая кофточка, сандалии на невысоком каблуке. На шее – как всегда тяжелый кулон с настоящим сапфиром в виде капли. Густые прямые волосы аккуратно расчесаны и тщательно уложены. Привычная прядка челки вновь упала на лицо, Кора с нетерпением заправила ее за ухо. Все, теперь она точно готова.
Подхватив с зеркального столика в прихожей свою сумку, Кора едва забежала на кухню, чтобы попрощаться с бабушкой. Пожилая женщина сидела в кресле и читала «130 рецептов для хорошей кухни», ее самый любимый журнал. Клюнув бабушку в щеку, Кора упорхнула, бросив на последок ласковое прощание.
- Бабуль, у тебя в 3:20 зубной врач, не забудь!
- Спасибо, Корика, - улыбнулась сама себе старушка, поправляя очки.
Хлопнув дверью, Кора пролетела по коридору и на бегу нажала кнопку лифта. Старое чудовище заворчало, фыркнуло пару раз и протяжно заскрипело, словно жалуясь: «Зачем меня мучаешь, старика? Молодая, симпатичная, пробежалась бы по лестнице, а?». Двери со стоном распахнулись, приглашая войти в обшарпанные недра. Кора приглашение приняла.
На первом этаже старик-лифт долго не хотел открывать створки. Пришлось задействовать консьержку, караулившую подъезд дома на протяжении вот уже сорока лет. Вдвоем – одна снаружи, другая – внутри, они умудрились справиться. Кора выбежала из лифта, поспешно направляясь к выходу. Через двадцать минут она должна будет уже стоять около ресторана, куда ее пригласил ее возлюбленный. И как она успеет, не понятно.
Брелок с ключами от машины она нашла не сразу. Пришлось повозиться, шаря наобум рукой в темных складках сумки. Рассердившись или, скорее, потеряв терпение, она вывалила содержимое прямо на асфальт, спешно разгребая кучу безделушек. Ключи оказались в боковом отделении, как обычно, но только лишь с той разницей, что в этот раз Кора сразу их не нашла. Ее светло-салатовый «Форд» мигнул передними фарами, открывая двери.
Как же она любила свою машину! Ее подарили ей в качестве свадебного подарка. Только свадьба не удалась, а машина – осталась. Усевшись за руль, Кора вставила ключи в замок, повернула и едва услышав довольное вибрирование любимой собственности, сорвалась с места, словно бешеная. Она проехала два перекрестка на «красный», рискуя быть сбитой каким-нибудь не слишком галантливым водителем.
Центр города оказался забитым под завязку. Тугие пружины пробок сжались и скрутились, пришлось стоять на каждом втором светофоре, а их было предостаточно. Между машинами лавировали потоки людей, кажущиеся бездушными тенями, безразлично следовавшими за своими маленькими желаниями и чувствами, покорно отдаваясь судьбе с первых же минут рождения.
Кора почувстовала насмешливость. Ее сущность волчицы, живущей в ней с детской поры, вновь проснулась, чтобы заговорить. Иногда они посвящали друг другу время – делились переживаниями, рассказывали смешные и забавные случаи, гадали, что же их ждет в будущем. Взглянув со стороны, можно было подумать, что Кора Кингли разговаривает исключительно сама с собой. Когда волчица спала, Кора и ее второе «я» жили раздельно, не касаясь друг друга и ни на что не претендуя.
- Почему смеешься? – спросила Кора саму себя.
Ей ответила она же, только немного другим тоном, более умудренным, но вместе с тем же и очень задорным, веселым и смелым.
- Ты сравнила людей с тенями, - волчица оскалила зубы в улыбке, Кора поймала себя на том, что повторяет жест, зверски улыбаясь в зеркало заднего вида. – Ты начинаешь мыслить как и я.
- Это хорошо или плохо?
- Это замечательно, ведь мы скоро станем едины.
- Что это нам даст?
Как Кора и ожидала, волчица промолчала в ответ. Этот вопрос она уже не первый раз задавала своему второму «я», в надежде получить хоть какую-нибудь информацию. Волчица всегда говорила, что однажды наступит полное соединение Душ, но что именно это значит она никогда не уточняла. Вот и теперь замолчала, вновь погрузившись в некое подобие сна, в пассивность.
Наконец Коре удалось проскочить между джипом и грузовиком в проулок, где она могла сэкономить десять-пятнадцать минут. Правда, ей пришлось пожертвовать скоростью. Теперь она продвигалась осторожно, выверяя каждый миллиметр: это был жилой район, здесь на каждом углу играли дети и, плотно прижимаясь к бордюру, стояли чужие машины.
Она и правда сэкономила время. Уже через семь минут она была на перекрестке. Решив оставить машину на тротуаре, Кора вышла из автомобиля и захлопнула дверцу. Не думая, она кинула ключи в сумку, забросила ее на плечо и пошла вдоль по улице. Народа здесь было гораздо меньше, несмотря на выходной день и престижность района. Обойдя полукругом кинотеатр, Кора увидела ресторан. Красивый, ничего не скажешь! Но цены наверняка сногшибательные..
У подъезной дорожки ее ждал Ричард. Ее возлюбленный, такой замечательный, такой ласковый и добрый. Он держал в руке букет белоснежный роз, довольно улыбаясь. Высокий и статный, он всегда привлекал внимание девушек, но выбрал почему-то Кору. Кора-волчица не видела в этом ничего странного, сама же девушка – видела, и много.
- Привет, Кора, - парень раскрыл объятья. – Это тебе.
Кора взяла букет, уткнувшись в него носом. Подняв взгляд на Ричарда, она поняла, как сильно, в сущности его любит.
- Спасибо. Давно ждешь?
- Полчаса, - ответил Ричард, на его лице блуждала непонятная Коре улыбка.
- Пробки. Ну что, пойдем? – улыбнулась она.
- Пойдем, Кора.
В сознание Коры закралось сомнение. Ни одного лаского слова? Почему он еще до сих пор не назвал ее привычным «солнышком»? Волчица внутри Коры ухмыльнулась, звук сорвался с уст мисс Кингли. Ричард полуудивленно, полухмуро оглянулся на свою спутницу.
- Я заказал столик, - сказал он, думая, что в этом была причина сомнений. – В углу, как ты любишь.
«Я не люблю в углу», - медленно подумала Кора, волчица фыркнула. – «Я люблю у окна».
Она сделала неуверенный шаг, но тут же решила отбросить разом все сомнения. Она же счастлива, зачем сомневаться в том, что приносит лишь искренние чувства?
Кора улыбнулась Ричарду через стол, глядя как сияют его изумрудного цвета глаза. Парень откашлялся, на секунду замявшись.
- Кора, я.. позвал тебя за тем, чтобы кое-что тебе сказать.
- Я слушаю, - широко улыбнулась девушка.
- Я долго думал над нашими отношениями и пришел к выводу, что я.. вел себя последнее время слишком раскованно и ты могла судить обо мне по моим опрометчивым поступкам, а значит и представление обо мне иметь другое. Я не собираюсь с тобой долго быть.
Коре показалось, что в ушах одновременно застучали сотни молоточков и зазвучали тоскливые песнопения, превращающие ее сознание в одну сплошную какофонию звуков, образов и видений.
- Я хочу сказать, что мы больше не будем вместе. Понимаешь, я.. ты немного не в моем вкусе. Я думал, что с тобой найду то, что ищу, но это оказалось не так. Не надо боли, не надо чувств, просто прими к сведению, что мы расстались.  И причина тут – только в тебе. Пойми…
Ричард встал, собираясь уходить.
Кора задрожала от гнева. Гнева волчицы, которая где-то в сознании девушки напряглась, принимая боевую стойку, поднимая вверх хвост и прижимая уши, оскаливаясь и грозно клокоча от негодования. По телу пробежали первые судороги. Уже знакомая с подобным ощущением, Кора вскочила из-за стола и словно ветер выбежала из ресторана. В голове по-прежнему стучали молоточки, а волчица свирепо сверкала желтыми глазами…
…Когда сознание вернулось, превращение уже было закончено. На девственно-чистой лужайке городского парка стояла крупная серая волчица. Каждый мускул был напряжен, каждый вздох приносил облегчение. Волчица подняла голову к небу и огласила ночную тишину Песней.

Глава V

Впервые за сегодняшний день мне удалось наконец урвать крошечный отрезок времени, чтобы спокойно поесть. Я сидел в кафе, глядя по сторонам. Мы оба – я и волк – любили проводить время подобным образом. Наблюдение стало частью наших жизней или я как всегда оказался неточным, - нашей жизни?
В сумке, стоящей рядом на стуле ворчливо мяукала и шипела Рина: ее пришлось взять с собой, поскольку этот ершик для мытья бутылок страдал тяжелой формой клаустрофобии. Подобная болезнь являлась исключительно в мое отсутствие. А казалось бы – вся квартира в ее полном распоряжении! Делай что хочешь: хоть посуду бей, хоть когти точи об диван. Да даже с третьего этажа прыгай! Все равно рядом дерево растет. Там даже мимо этого дерева трудно пролететь.
Официантка – симпатичная молодая девушка, лет этак двадцати-двадцати двух с неодобрением посматривала на шипящую сумку, стараясь быть от нас подальше. Даже начав обслуживать меня, подозвала свою наименее боязливую подругу и тем самым самоустранилась. Я стал замечать, что все чаще и чащу употребляю понятие «мы», а раньше я про себя и про волка говорил в единственном числе. Нет, за последнее время мы явно отдалились друг от друга.
Не знаю как там у других, но мой волк ничем со мной не делился. Не мыслями, ни эмоциями. Он просто во мне жил и время от времени забирал мое тело для исполнения каких-то своих потребностей. Сначала, признаться, меня сильно это задевало: все-таки как никак, а организм-то мой, и вообще я не просил волка в него вселяться и что-то с моей жизнью делать. Потом успокоился. Слава богу, хищник не заставляет меня из окна ночью сигать на асфальтированную дорожку.. ах да, там же дерево. Ну вы поняли. Волк не маньяк и плохого я еще от него ничего не увидел.
Принесли второе – бифштекс с жареным картофелем. Ведь попросил мой второй «я» варенный картофель, нет , - принесли так, как сказано в меню. Не буду больше сюда ходить, раз моих требований не выполняют. Тем не менее грозно урчащий желудок потребовал, чтобы я перестал придираться и начал наконец-то есть. Я уже схватил вилку, но волк сделал непроизвольное (хотя я в этом сомневаюсь) движение и… я оказался всеми правдами и неправдами лежащим на полу. Боооги, неужели мне даже нельзя поесть спокойно?!
Признаться, я был очень голоден, но мне пришлось смириться. Я подозвал официантку и переоформил заказ, пообещав разгневанной девушке, на вопрос куда она денет мое блюдо, заплатить за него и покормить вооон тех бездомных собачек. Слава богу, этот мой выбор волк одобрил, я выразил это его облегченным вздохом. Во внутреннем кармане куртки трещал мобильник. Неспешным движением я извлек его. На экране – незнакомый номер.
- Алло? – спросил я неуверенно.
- Привет, ты меня не знаешь, - ответил приятный женский голос на другом конце невидимого провода, называемого мобильной связью, - но у меня важные новости для тебя. Я ищу.. волка.
Не успел я что-либо сказать, признаться, я бы и не смог, как трубку бросили. В ушах раздавались лишь характерные для такого случая гудки. Несколько минут я сидел в ступоре. Признайтесь, если бы вы большую часть жизни скрывали ото всех, что внутри вас есть второе «я», то есть волк, - и не только потому, что вас могли принять за умалишенного, - и вдруг вам звонят и говорят, что ищут волка. Как на это реагировать?
Да, я согласился (хотя меня не спрашивали), чтобы волк жил во мне и иногда контролировал мое любимое – между прочим, хорошо сложенное, поджарое тело, - но что его будут искать, - я не ожидал. Нет, спасибо! В надежде я бросил взгляд на дверцу, откуда появлялись официанты с едой, но она была закрыта. Я посмотрел через дорогу – симпатичная девушка мыла витрину, стоя на лестнице. Жаркий, летний день. Лучше и не бывает!
Сейчас волк, - очень некстати! – сохранял спокойствие и невозмутимость. От еды меня отвлек, на пол сбросил, а когда позвонили «ему», то он вдруг замолчал. Я встал, закидывая сумку с гневно мяукнувшей Риной на плечо, и пошел прочь. И не поел, и вопросов появилось больше. Ну где же здесь смысл жизни-то? Покажите, а то я не вижу…